Лошница Посмотреть на карте
Девушка Белянка после смерти возлюбленного сошла с ума. В любую погоду она бродила вокруг озера и звала своего возлюбленного по имени, или же неподвижно сидела на берегу озера и пристально смотрела в воду. Затем она бесследно пропала.
Ещё двести лет тому назад озеро по своей конфигурации напоминало громадную воронку, похожую на кратер вулкана, с крутыми обрывистыми берегами. Где-то там, в центре этой самой огромной воронки, на немыслимой глубине били холодные ключи, а на дне, уже в метрах 15 от поверхности озера начинался мощный слой торфа, в котором много веков тонули вывернутые бурями, всегда росшие по берегам озера дубы, ели и березы. Местные крестьяне всегда обходили это место стороной. Многие поговаривали о том, что в озере живут водяной и русалки, клялись, что на берегу видели утопленников — Михася и Белянку, вышедших из озера погреться на солнце.
В русско-французскую войну 1812 года староверы в отличии от государственных и крепостных крестьян, никуда уходить от своего озера не стали. Они по-прежнему жили в лесу, трудились в поте лица на раскорчевке леса, растили скот, молились в церкви за спасение своей души. Но вот однажды поздней осенью того же года в Белую Криницу прибыл большой отряд французских солдат. Привел их местный охотник из д. Нега, семью которых оккупанты взяли в заложники. 5 или 6 пушек на массивных штанинах — лафетах — теперь стояли на берегу лесного озера, задрав свои жерла в слепое небо. Здесь же были и похожие на гробы повозки с открывающейся верхней крышкой, которые во французской армии обычно использовались для транспортировки муки, зерна, круп и других сыпучих продуктов питания и фуража.
Всех раскольников, числом около 30 человек, французы загнали в церковь(вместе с проводником)и сожгли. Пушки и повозки столкнули в озеро с крутого берега. Они тот час же и затонули. Через некоторое время раздался мощный взрыв, и страшный грохот расколол лесную тишину. Противоположный берег, на котором только что стояла церковь, обрушился в воду бездонного озера вместе с остатками бревен, горевшими людьми и, почти не тронутыми огнем, двумя куполами и крестами. Вопли сгоревших заживо раскольников прекратились, дым рассеялся — ни берега, ни церкви, на котором она стояла, больше не было. Только на воде тихо покачивались полузатонувшие купола да обгоревшие бревна и доски старообрядческого храма. На белорусской земле стало на оду тайну больше[…]
Только три боеспособных части не оставили своих орлов в Лошнице: это корпус маршала Удино, корпус маршала Клода Виктора, 22-я пехотная дивизия генерала Партуно.
Военный совет в Лошнице. Исчезновение «московских сокровищ»
Наполеон с нетерпение ожидал прибытия в Лошницу московских сокровищ. Сокровища под усиленной охраной поляков должны были прибыть в Лошницу ещё 11 ноября. На военном совете, который собрался в походном шатре Наполеона, на месте, где сегодня отстроена Свято-Михайловская церковь, были приглашены все командиры корпусов Великой армии, в тот момент находившиеся в Ставке императора. На совещание был приглашен и командир специального батальона, охранявшего Московскую добычу, полковник Ян Хоффман. В первую очередь к нему и обратился император, спросив, как обстоят дела с сокровищами Москвы Пологая, наверняка, что они все в целости и сохранности. Но полковник, переминаясь с ноги на ногу в своих громадных ботфортах, и теребя пустые ножны от сабли, которую он оставил при входе под охраной гвардейцев, что-то мямлил по поводу трудной дороги и нехватки лошадей. Император никак не мог понять, что говорит на дрянном французском языке этот небритый и смертельно усталый человек в шитом золотой канителью мундире польского военнослужащего. Ясно было одно: сокровищ нет, и где они — одному Богу известно! Бонапарт хотел уже приказать арестовать полковника, но здесь вмешался Зайончек. «Сир, — начал он тихим голосом. — Вы сами отдали приказ бросить (сжечь!) все повозки ещё под Дубровной, оставить все ненужное и освободить лошадей, чтобы спасти пушки. Кстати, поляки за это время не потеряли ни одного орудия, в оставшихся повозках полно раненых, обмороженных французских солдат. Полковник выполнял ваш приказ, сир. Кроме того, разве может идти сейчас речь о золоте, когда в опасности жизнь раненых и больных солдат императора Позвольте мне разобраться во всем и доложить вам лично, сир». Выслушав речь Зайончека, император отдал приказ взять польского полковника под домашний арест, графу Филиппу — Ульриху де Сегюру, вместе с заместителем командира 5-го корпуса генерала Зайончеком, велел провести расследование и сообщить, не позднее завтрашнего утра, о его результатах лично ему — Бонапарту.
А Гаврильчик Александр Алексеевич, Бочище Григорий Алексеевич, Ковалев Афанасий Федорович, Радюк Трофим Семенович известными лошничанами не являются? Короткая память!