Мурмино Посмотреть на карте

В 1800 году Муромино стало принадлежать Ивану Алексеевичу Толбугину (Толбухину). Автор заметки «История и новь поселка Мурмино», заведующая районной библиотекой Любовь Ивановна Шкаликова пишет: «…По данным историка Милованова, в XVIII веке в Муромино существовала крепостная кружевная фабрика. Село славилось своими кружевами, которые русские купцы вывозили в заморские страны».

Точная дата основания фабрики не установлена. Считается, что около 1821 года на базе кружевной фабрики и открылась Мурминская суконная фабрика. В документальных материалах фонда рязанского генерал-губернатора имеется «Ведомость за 1821 год суконной фабрики, состоящей Рязанской губернии и уезда при селе Мурмине на собственной земле гг. полковника и кавалера Сергея и 6—го класса Аполлона Ивановичей Толбухиных, на которой выделываются сукна суровьем крепостными крестьянами и дворовыми людьми». В 1829 году ее купил рязанский купец Д. Д. Малашкин. В ведомостях за 1848 год значится, что фабрика принадлежит статскому советнику и кавалеру Карлу Ивановичу Янишу (1776—1854).

После смерти К. И. Яниша (1854) село Мурмино переходит во владение его дочери, поэтессы Каролины Карловны (1810—1899). Ее имя было широко известно в 40—50—х годах XIX века. Стихи Каролины Карловны высоко ценили Е. А. Баратынский, Н. М. Языков, А. К. Толстой. О её переводах В. Г. Белинский сказал следующее: «Удивительный талант г—жи Павловой переводить стихотворения со всех известных ей языков и на все известные ей языки начинает наконец приобретать всеобщую известность: Но ещё лучше (по причине языка) её переводы на русский язык; подивитесь сами этой сжатости, этой мужественной энергии, благородной простоте этих алмазных стихов, алмазных и по крепости и по блеску поэтическому». В 1837 году Каролина Яниш выходит замуж за писателя Николая Филипповича Павлова (1803—1864).

Широкий резонанс во всей России получил так называемый бунт крестьян села Мурмина в 1857 году. Н. Ф. Павлов жестоко эксплуатировал крепостных на суконной фабрике, заставлял крестьян возить дрова для паровой машины и в праздничные дни, запрещал им пользоваться валежником для топлива из лесов, вплотную прилегающих к селу, продавал хлеб из общественного амбара. По прошению крестьян была проведена столичным чиновником ревизия. Облегчения положения после нее не последовало. Тогда крестьяне послали ходоков в Петербург с жалобой на имя министра внутренних дел. Их задержали по дороге за «неимение письменных видов» и арестовали. Возмущенные крестьяне перестали подчиняться управляющему, фабрика остановилась.

Для расправы над непокорными в село прибыли рязанский губернатор П. П. Новосильцев и с ним 250 солдат гарнизона. Крестьян под дулами ружей поставили на колени. Поднесенные хлеб—соль губернатор опрокинул и разбросал. Забастовщиков всенародно секли розгами и многих отправили на каторгу. На экзекуции присутствовал и Н. Ф. Павлов. Он требовал не давать никому пощады и сечь даже седых стариков. А. И. Герцен откликнулся на события статьями в «[[Колокол (газета) |Колоколе]]», в которых с гневом осудил «подвиги» царского сатрапа П. П. Новосильцева, а Н. Ф. Павлова наградил титулами «рыцарствующий победитель Мурмина», «столбовой олигарх нашего времени». Появились в адрес последнего язвительные строки ив журнале «Русская старина»:

Вкруг оратора—поэта
Взбунтовались мужики.
Ты просил властей клеврета:
«Крепче их, больней секи!!»
Ты жандармскую природу
Злобной местью удивил,
Братство, равенство, свободу
На спине рабов явил!.

Добавить комментарий

Комментарий

Отправить